Екатерине Александровне было девятнадцать лет. В этом году, несколькими месяцами ранее, Екатерина окончила Императорское театральное училище. Теперь ей казалось, что перед ней открыт весь мир. Еще с семнадцати лет, будучи ученицей, она уже танцевала на сцене. Но, все же, тогда она неумолимо ощущала, что не может себе позволить всего, чего бы ей хотелось. А теперь ей хотелось многого: хотелось блистать на сцене, хотелось путешествовать, хотелось встречаться с новыми людьми, ощущать на себе восторженные взгляды зрителей, слышать их похвалы. Сейчас же она уже могла о себе сказать, что стала актрисой состоявшейся, ведь обучение ее подошло к концу. Не малую роль в появление этой уверенности сыграл и учитель Екатерины Александровны - Шарль Дидло. Еще в 1820 году Шарль Дидло пригласил Екатерину в свой балет "Зефир и Флора". Это было знаковым событием не только для Екатерины, но и в целом для развития балета в России. "Зефир и Флора" Дидло был примечателен тем, что впервые танцовщица встала на pointé в своей мягкой обуви. В "Зефире и Флоре" Екатерина Александровна, еще будучи ученицей училища, блистала. Шарль Дидло всячески восхищался своей ученицей, и как только та окончила училище в этом году, позвал ее в Большой театр Санкт-Петербурга.
Дидло по-прежнему хотел ее видеть в "Зефире и Флоре", но теперь Екатерина чувствовала, что ее ждут и новые партии. Какова же была ее радость, когда она стала одной из тех, кого пригласили на гастроли Большого театра в Варшаву!
Партию в балете "Кора и Алонзо, или Дева солнца" Екатерина Александровна начала разучивать еще год назад, когда Дидло посулил ей ее. Только прежде ее премьера все откладывалась. Сейчас же помог случай - танцовщица, что исполняла партию Тайи, захворала. Кто-то даже говорил, что у нее чахотка. Но даже, если это было и не так, то предпринять такое путешествие из Санкт-Петербурга в Варшаву, а затем выступать на сцене, она бы не смогла. Так девятнадцатилетняя Екатерина Александровна, которая только-только стала частью труппы Большого театра, танцевала заглавную партию в Варшаве.
Шарль Дидло верил, что успех его ученицы был обеспечен. Он был не далек от истины. Екатерина Александровна действительно блистала! Юная, красивая, стройная, обладающая необычайной легкостью на сцене, она будто бы парила, исполняя партии Тайи в балете. Закончив свое выступление, радостная Екатерина Александровна (госпожа Телешева, как числилось перечне персонажей, перечисленных Дидло), слушала рукоплескание публики. Она знала и осознавала, что наделена талантом, именно поэтому и не гнушалась тем, чтобы принимать похвалы за свой талант. Но все же, Екатерину задевало, что в главной партии блистала Истомина.
Какое-то время она наблюдала за тем, как Евдокия Истомина исполняет партию Коры. Партия Тайи была значительно меньше. Екатерина хмурилась все больше и больше, словно желая, чтобы выступление Истоминой закончилось скорее, и чтобы больше на сцену она не выходила.
- Ты здесь?
Екатерина вздрогнула и обернулась. Подле нее стояла Анастасия Андреевна Лихутина, с которой и прежде они выступали вместе. Правда Анастасия Андреевна, которая была всего на год старше Екатерины, окончила учебу еще четыре года назад, и Екатерина Александровна считала ее настоящей актрисой. В "Кора и Алонзо, или Дева солнца" она исполняла партию Оцеллы.
- У тебя еще будет выход?
Екатерина отрицательно покачала головой. Ее выступление на сегодня закончилось. Впрочем, насколько она помнила либретто Шарля Дидло, Анастасия тоже более на сцену уже не выйдет.
- Это прекрасно, - улыбнулась Анастасия Андреевна.
- Отчего же? - Удивилась Екатерина Александровна.
Лихутина поманила за собой, начиная свой рассказ.
- Намедни, когда мы уже прибыли в Варшаву, мне прислали записку от моего старинного друга, который прежде долгое время жил в Петербурге. Теперь дела привели его в Варшаву, и услышав, что мы приезжаем сюда, ему захотелось срочно повидаться. Он придет нынче же к нам со своим знакомым. Пойдем, Катенька, повидаемся с ними. Мне кажется, тебя развлечет подобное знакомство.
Екатерина с интересом проследовала за Анастасией вглубь театра. Подобные встречи для дам полусвета не были необычными. В отличие от впечатлительных барышень, они могли позволить себе пообщаться наедине с почитателями их таланта.

Для Екатерины Александровны подобные визиты не были необычными. Не мало поклонников хотели увидеться с артистками после спектакля. Некоторые даже, особенно ретивые, подкупали директоров театров и репетиторов, чтобы побывать на репетициях. В этом никто не видел чего-то противоестественного. Репетиторы и директора получали деньги, иногда даже уговаривали стать поклонников меценатами, чтобы их пассия блистала на сцене, а актрисы соревновались между собой, чей поклонник окажется более симпатичным и более щедрым. К тому же, Екатерина Александровна имела поклонников и в Петербурге, оттого общалась с новыми знакомыми спокойно и редко отказывалась от подобных встреч. Если только ссылалась на усталость или головные боли.
Вместе с Анастасией Андреевной они прежде зашли в гримерные комнаты, чтобы переодеться и привести себя в порядок. Кем бы не были эти неожиданные гости, Екатерина предпочитала, чтобы даже новые знакомые (тем более, новые знакомые) имели о ней только самые лучшие представления. Кто знал, к чему приведет это знакомство?
Лихутина шла чуть впереди, и Екатерина видела, что Анастасия Андреевна крайне рада подобному rendez-vous. Она даже шепнула Екатерине, когда они вместе выходили из гримерных комнат:
- Пусть Истомина принимает свои овации, нас ждет более интересная встреча.
Отчасти Екатерина была согласна с Лихутиной. Безусловно, она и сама бы хотела танцевать партию Коры, но уже то, что Шарль Дидло взял ее в Варшаву и предложил ей партию Тайи уже говорило о его безграничном доверии, чему Телешева была очень рада.
Их ждало двое мужчин. Екатерина Александровна бросила взгляд сначала на одного (по реакции Лихутиной она определила его как "тот самый старинный друг"), затем на второго молодого человека, который приветствовал и ее чуть погодя.
Екатерина Александровна улыбнулась, искренне, открыто. Она терпеть не могла то мнимое смущение, которое изображают дамы высшего света. Ах, эти опущенные глаза, этот потупленный взор! Неужели они думают, что мужчинам действительно интересны эти кроткие барышни? Они женятся на них только потому, что так требуют их влиятельные родственники, а затем начинают видеться с дамами иного склада характера. Ни для кого нет секрета, что они уезжают вечерами в театр или к цыганам, а приезжают только под утро. К тому же, Екатерина Александровна, которая всю жизнь прожила среди артистов, не знала иного порядка вещей.
- Тадеуш Адамович, я очень рада этому знакомству с вами, - проговорила Екатерина, протягивая свою руку. Не смотря на то, что моральные устои у актрис несколько отличались от правил общества, некоторые правила этика все же были распространены. Но от Екатерины не укрывается, что Тадеуш Адамович поцеловал ладонь Анастасии Андреевны. Она переглянулась с Лихутиной и кивнула на предложение присесть.
- Стало быть, вы не были не спектакле? - Спросила Екатерина Александровна. По крайней мере, они не видели Истомину. Возможно, если бы это было иначе, то сейчас бы оба этих молодых человека были у ее гримерной комнаты, а не здесь. Но все же, смолчать Екатерина не смогла. - Значит, я не смогу сказать, что посвящала партию Тайи вам?
С улыбкой, которая так и не сходила с ее губ, она посмотрела сначала на Анатолия Домбровского, а затем на Тедуша Валевского.
- Анастасия Андреевна говорила, что вы живете в Петербурге? Или, по крайней мере, если я правильно поняла Нази, бываете там часто. А вы, Тадеуш Адамович, вы тоже бываете в Петербурге? Если это так, то вы должны непременно побывать в Большом театре на "Зефире и Флоре". Здесь мы это не танцуем, а очень жаль. Правда, Нази?
Анастасия Андреевна кивнула не уверенно. "Зефир и Флора" был любим спектаклем Екатерины Александровны, а вот сама Лихутина не была им так вдохновлена.
- Пообещайте, что обязательно придете, если будете в Петербурге.

Отредактировано Екатерина Телешева (2021-04-18 11:22:41)

Екатерина Александровна слегка склонила голову. Подобные знакомства для нее не были вновь, но было бы крайне жаль, если бы они окончились совсем ничем. Возможно, Анастасия Андреевна и имеет свой интерес, но что с того будет Катерине? Правда, Телешева подумала и о том, что хорошо проведенный вечер тоже можно считать весьма успешным завершением этого дня. Поэтому она ослепительно улыбнулась Тадеушу Адамовичу и проговорила:
- Стало быть, вы все-таки увлекаетесь искусством?
Впрочем, какая разница? Насколько знала Екатерина Александрова, многие мужчины не понимали в этом ровным счетом ничего. С видом ценителя они приходили лишь для того, чтобы посмотреть на актрис. Или отдать дань уважение своей спутнице, с которой он пришел в театр. Конечно, были исключения. Например, ее учитель Шарль Дидло очень тонко чувствовал искусство. Екатерина Александровна даже поражалась тому, как хорошо он разбирается в том, что иногда казалось доступно только женщинам. Телешева была уверена, что мужчины хорошо годны для военной службы или для министерских должностей.
- Где вы служите? - Спросила Екатерина Александровна, чтобы поддержать разговор. Она не была уверена, что разбирается в подобных вопросах очень хорошо, но ей было бы интересно узнать чуть больше о своих новых знакомых. - Как же вышло так, что вы оказались в Варшаве? Вы, стало быть, отсюда родом?
"Как жаль", - подумалось Екатерине Александровне, - "Как жаль, что Тадеуш Адамович не живет в Петербурге. Стало быть, навряд ли мы еще встретимся вновь".
Екатерина Александровна едва не закусила губу. Неосознанный жест, но Телешева вовремя остановила себя. Все-таки они находятся в обществе двух мужчин, которые, скорее всего, относятся к высшему обществу. За некоторое время Екатерина Александровна научилась вести себя подобным образом в обществе тех, кто принадлежал к высшему обществу. Она старалась всегда казаться любезной, хотя никто и никогда не обучал ее манерам так тщательно, как было бы у дочерей дворян. Безусловно, в театральном училище манерам их все же обучали, но это был не институт благородных девиц, оттого больше времени приходилось уделять танцам, а не манерам и правилам хорошего тона.
- Я буду рада вас видеть, - кивнула Телешева. Будет ли эта новая встреча? Возможно, что нет. Ничто не мешало Тадеушу Адамовичу забыть о ней тут же, как только сегодня они расстанутся. Екатерина повернула голову к Анастасии. Она была счастливица - ее помнили, ее ждали. Впрочем, Екатерина Александровна не знала, как давно Анастасия Андреевна была знакома с Антонием Домбровским. Екатерина приветливо кивнула и ему, показывая, что вполне рада будет если они оба посетят их выступление в столице. - К сожалению, - добавила Екатерина Александровна, - больше выступлений в Варшаве не будет. Мы скоро уезжаем, уже на следующей неделе.
- Но почему же? - Добавила Екатерина Александровна спустя несколько секунд молчания. - Отчего же вы говорите так?
Екатерина вновь замолчала, думая о том, следует ли рискнуть или нет. Но последняя фраза Тадеуша Адамовича будто  бы подбодрила ее. Она бросила лукавый взгляд на Анастасию Андреевну и вновь заговорила:
- Мы с Анастасией Андреевной абсолютно не видели города. Даже в парке не бывали. Все время отнимали репетиции перед сегодняшнем представлением, но, как только они остались позади... Нази, помнишь ты говорила, что была бы рада, если бы кто-то, кто знает город, сопровождал нас завтра?
Лицо Анастасии Андреевны выражало недоумение, но Екатерина Александровна продолжала:
- Ах, Нази, ты, верно, забыла? Мсье Дидло вчера говорил о том, что завтра нас ждет графиня... графиня... Ковальская? Кажется, ее так зовут? Она очень добра к мсье Дидло, и пригласила нас к себе. О, что там добра? Она просто восхищена им. Завтра она устраивает бал, вы, верно, слышали? К сожалению, мы так и смогли найти тех, кто мог бы сопровождать нас.

Искусство общения было у Екатерины Александровны будто бы в крови. Она не знала, откуда у нее это взялось и как появилось. Это не были те великосветские манеры, которыми обучали в институте благородных девиц. Этикет преподавался и в Петербургском театральном училище, но дело было не только в изученной науке. Екатерина всегда чувствовала, как нужно правильно общаться с людьми, особенно, с противоположным полом. Именно поэтому она чувствовала себя вполне свободной в компании Тадеуша Валевского и его друга. Даже позволяла себе то, что в приличном обществе можно было бы посчитать mauvais ton для незамужней девушке - она флиртовала. Екатерину Александровну всегда веселило подобное. Это было некой игрой, в которой она всегда хотела выйти победителем. Но и по другому было нельзя. Скромность редко украшала танцовщицу.
Когда Тадеуш Адамович вновь заговорил, Екатерина Александровна лишь очаровательно улыбнулась. Ее познания в географии были относительно не высокими, и предположить, где находиться Валевице она не могла наверняка. Полагала только, что судя по названию города (это же город?) находиться он где-то не далеко от Варшавы. Поэтому Китти позволила себе заметить:
- Стало быть, вы родились здесь? - Телешева снова улыбнулась. Значит, она была права. - Как прекрасен этот край! Правда, Нази? Как жаль, что мы не были здесь прежде. Честно говоря, Тадеуш Адамович, - Екатерина многозначительно взглянула на Анастасию Андреевну, - я мало где бывала. Конечно, Петербург - огромный город, и там всегда можно найти, чем развлечь себя, но как же хорошо, что теперь у нас есть возможность увидеть этот прекрасный город.
Ах, как приятно слышать, что Тадеуш Адамович ответил согласием. Как же хорошо они проведут этот вечер на балу. В этом Китти не сомневалась. Балы не были обычным способом развлечения для артистов. Порой их приглашали знакомые и друзья, как сейчас это сделала графиня Ковальская. Она хотела видеть мсье Дидло, именно поэтому позвала и всю труппу, но такое бывало крайне редко. Екатерина Александровна любила балы, более того, она любила маскарады. Но артистов не так часто звали на них. Для дворян они имели не равное им положение в обществе, а для купеческих семей - не равное финансовое положение.
- Анастасия Андреевна, и правда, - Екатерина Александровна выразительно посмотрела на танцовщицу. - Вы, мне кажется, что говорили, что хотели о чем-то поговорить? - Она кивнула в сторону друга Тадеуша Адамовича и улыбнулась ему. Глаза Лихутиной округлились от удивления, но под настойчивом взглядом Телешевой она рассмеялась.
- И действительно, что вы хотели мне рассказать? - Она кивнула Валевскому, словно одобряя то, что "вспомнил" про это. - Расскажите, мне очень интересно. - Она перевела взгляд на Екатерину и украдкой подмигнула ей.
Домбровский, кажется, тоже уже вступил в эту игру. Выходя Екатерина услышала, как он уже что-то начал рассказывать Лихутиной.
Екатерина Андреевна была ей благодарна за знакомство с Валевским и Домбровским. Скорее всего, Анастасия Андреевна хотела бы, чтобы они продолжили свое общение, но у самой Екатерины Александровны планы были иные. К счастью, они совпали с планами Тадеуша Адамовича.
- Это вовсе не важно, - ответила Китти. Какая разница, какой вообще будет этот парк? Может быть, если он небольшой, то это даже и лучше? Может быть, в  этот час людей в нем будет не так и много?  Екатерина вновь улыбнулась. На улице уже сгущались сумерки, но все еще было тепло. Октябрь в Варшаве в этот году был теплый, к тому же, тихий. В такие вечера многие люди любят гулять по тротуарам, проспектам и паркам. Екатерина оглянулась на здание театра. Огни были зажжены почти во всех залах холла, поэтому он выглядел будто драгоценный камень, светящийся изнутри.
- Спасибо вам, Тадеуш Адамович, что вы согласились составить мне компанию. Мне кажется, что если бы я вышла одна, то непременно бы заплутала. Вы, верно, знаете много интересных мест здесь, в Варшаве? Расскажите мне о них. Мне было бы очень интересно вас послушать.
Кто-то рассказывал Екатерине, что мужчины очень любят, когда их слушают, гораздо больше, чем когда говорят дамы. Тем более, когда говорят без умолку.

- Я абсолютно не знаю чужие города, - заговорила Екатерина, улыбнувшись. - Я живу в Петербурге, а в от другие города кажутся мне настоящей загадкой.
На самом деле Екатерина Александровна не была сторонницей длительных прогулок даже по Санкт-Петербургу. Обычно это занятие, если оно, конечно, было не в экипаже по парадным улицам, девушка считала утомительным. Да и времени особенного для подобных прогулок у Телешевой не было. Одно то, что Шарль Дидло был очень строг к своим ученикам, не оставляло возможность для дополнительного отдыха. Все остальное время Екатерина тратила на приятное времяпрепровождение и с приятными людьми. Но сейчас прогулка с Тадеушем Адамовичем могла быть отнесена как раз к последнему, поэтому жалеть о прогулке Екатерина не собиралась. Наоборот, старалась быть наиболее любезной со своим новым знакомым и благодарной за такую прогулку.
Осенняя погода нисколько не могла унять то воодушевление, которое у Екатерины было после спектакля и знакомства с Тадеушем Адамовичем. Нази была умна и сообразительна, поэтому легко согласилась на то, чтобы остаться с Домбровским тет-а-тет. К тому же, кажется, она была вовсе не против такого развития событий. Екатерина Александровна легко могла представить, как и сама Лихутина рада тому, что осталась со своим знакомым наедине. И Екатерина Александровна, и Анастасия Андреевна давно привыкли к вниманию поклонников. Не только привыкли, но и умели верно им пользоваться. Эту науку не преподавали в Петербургском театральном училище, но именно эту науку девушки легко осваивали в театре.
Екатерина Александровна слушала про сады, продолжая кивать и улыбаться. Голос у Тадеуша Адамовича был приятный, и было вовсе не важно, о чем он будет рассказывать. Самое главное, чтобы говорил. Даже если речь будет идти об артиллерийских учениях. Или где он там служит? Ровным счетом для Екатерины Александровны это была почти одинаковая информация. Но когда заговорили вновь про бал Китти оживилась, даже румянец появился на щеках. Балы ей нравились, особенно, если речь шла о балах-маскарадах, но артисты были не такими частыми гостями на них. Даже сейчас их визит был обеспечен лишь потому, что графиня Ковальская очень любила Дидло, и непременно хотела, чтобы он был у нее на балу.
- Да, это так, - кивнула Екатерина. - Благодаря мсье Дидло мы можем все присутствовать там. Если вы говорите, о размахе, то я склонна вам верить. Я видела графиню давеча, когда она приезжала к мсье Дидло, но застала его крайне раздраженным. Вы, наверное, знаете, мсье Дидло и сам танцует партию у нас. Мсье бывает строг к своим ученикам, но не менее строг он и к себе. Оттого и бывает раздражительным, по каждому поводу, порой, даже по пустякам. Любой бы другой на месте графини в этот час предпочел бы не встречаться с мсье в этот час. Но вы бы видели что произошло! Представляете, она заставила его рассмеяться!
Екатерина и сама рассмеялась этой истории. Мало кто мог бы так запросто справиться с дурным настроением Карла Дидло. Особенно перед спектаклем. Стало быть, графиня действительно была женщиной незаурядной и очень упрямой.
- О нет, - призналась Екатерина Александровна, отчего-то смутившись. - Я только в этом году окончила училище и поступила на службу в театр. Год назад мсье Дидло дал мне партию в «Зефире и Флоре». Это первый раз, когда я отправилась куда-то вместе с театром.
По меркам барышень того времени назвать девятнадцатилетнюю Катю маленькой нельзя было. Но только если иные, будучи барышнями, уже задумывались о браке, то для Екатерины ее жизнь будто бы только начиналась. То, что ее карьера началась еще до окончания училища, было событием, поэтому и сейчас нельзя было сказать, что она уже достигла всего в своей карьере и готова уйти со сцены. Наоборот! В жизни Екатерины Александровны все только начиналось. И как же ей жаль было благородных девиц, которые так рано заканчивали свою жизнь в браке!
- Вы сказали у вас есть младшая сестра? - Спросила Екатерина. - Она намного вас младше? Но, должно быть, уже замужем?

Екатерина позволила себе улыбнуться. Ей понравилась столь лестная оценка Тадеуша Адамовича. Загадка? Да, именно загадка. Она не та бестолковая глупышка, которая мечтает о бесконечной и вечной любви. Такие мечты давно разбились о реальность, даже если они были когда-то. Но сама Китти лишь снисходительно улыбалась таким мыслям. Ей нравились истории о великой императрицы Екатерине, которая изменила представление о женщине у всей Российской Империи. То, что она была ее тезкой в крещении, еще больше нравилось Телешевой. Мать императора Павла была человеком незаурядным, не только великой правительницей, но и настоящей женщиной. Во всех смыслах этого слова. И Екатерина Александровна хотела быть такой. Умной, сильной, волевой. Она всячески стремилась чем-то походить на нее. Разве что, конечно, императрицей Китти не была.
- Здесь можно только бесконечно благодарить мсье Дидло. Он настолько очаровал Анну Антоновну, что она готова была пригласить всю нашу труппу. Безусловно, это большая удача. Я думаю, что будет очень весело.
В любом случае, Екатерина Александровна уже не скучала. Вечер действительно ей преподнес не малый сюрприз, за который она должна была благодарить Нази. Все вышло даже лучше, чем она могла бы и предполагать. Ей не пришлось выслушивать похвалы, которые весь вечер должны были возносить исполнительнице главной партии Авдотье Истоминой. Как бы не любил Дидло свою ученицу, Истомина блистала во многих главных партиях. Она была старше Екатерины на пять лет, и имела опыт больше, чем могла себе позволить недавняя выпускница театрального училища. И, все же, Китти претило то, что она должна была бы выслушивать сейчас похвалы Авдотье Ильиничне. Нази же не только избавила ее от этого столь скорбного события, но и и познакомила с таким интересным, и что нельзя было не отметить, красивым молодым человеком.
Китти любила красоту во всех ее проявлениях, и часто отмечала ее в людях. Это не была привычная красота, которую могли порой замечать художники, восторгаясь той или иной музой. Красота была в деталях. В том как человек говорит, улыбается, как смотрит.
Сумерки начали постепенно вступать в свои права, и если раньше для Кати было несколько наигранно то, что она могла бы заблудиться в неизвестном городе, то теперь это стало вполне реально, поэтому она была благодарна Тадеушу Адамовичу, что он сопроводил ее.
- О, я не смею вас задерживать, дорогой Тадеуш Адамович, - сказала она на прощание. - Я и так отняла у вас много времени. Но, благодарю вас. Без вас я бы никогда не добралась обратно.
Китти подняла глаза на Тадеуша Адамовича в тот момент, когда протянула руку для прощания. Попыталась заглянуть в его глаза, уловить, насколько он искренний в своих словах. Потом кивнула, словно отвечая себе на мысленные вопросы.
Нынче вечером она Нази больше не видела. Когда Екатерина Александровна пришла к себе, все еще праздновали успех Истоминой, и она слышала радостные крики и переговоры. Но к общему веселью Екатерина не присоединилась, сославшись на то, что под вечер у нее разболелась голова. По словам некоторых девушек на следующее утро, Анастасии Андреевны не было всю ночь.
Но Нази появилась следующим днем, тоже воодушевленная предстоящим балом. Не так часто девушкам их общества выпадает возможность посетить балы, но, как оказалось, то ли Анна Антоновна была действительно слишком увлечена и восхищена мсье Дидло, то ли была женщиной довольно свободных взглядов, но артистов она все же пригласила, как полноправных гостей.
Екатерина Александровна и Анастасия Андреевна одели одни из своих самых лучших нарядов, которые только у них были с собой. Гости на них, и на других артистов труппы смотрели с любопытством, когда графиня Ковальская их приветствовала. Будто бы на стайку экзотических птичек. Китти заметила, как тут же несколько кавалеров подошли к Истоминой, восхищаясь ее вчерашним выступлением, и подумала о том, успели ли вообще понять, кто она такая. Нази завела разговор с господином Трифановым, который в балете «Кора и Алонзо, или Дева солнца» исполнял партию брата Екатерины.
- Тадеуш Адамович? - Ответила Екатерина также тихо, в тон ему. - Я очень рада видеть вас здесь.
Она бросила взгляд в сторону и заметила кучку девушек в бледных платьях. Кажется их называли "дебютантками". Она держали свои карне в руках и с нескрываемым интересом разглядывали появившихся танцоров.
- Я не могу отказать вам, - Китти улыбнулась, переводя свой взгляд на подполковника. - Вы вчера так выручили меня, и я вам очень благодарна. У Анны Антоновны очаровательный дом, она позвала столько гостей. Никогда бы не подумала, что увижу такое великолепие своими глазами. Только расскажите мне немного об обществе, - зашептала Екатерина, будто они были заговорщиками. - Я ведь здесь никого не знаю. Вот те девушки, в светлых платьях, отчего они смотрят так странно? А тот господин, тот, с большими ушами? Он генерал? Он такой важный и серьезный. И взгляд у него такой, аж мурашки.
Труппа мсье Дидло приехала не к началу балу, а часам к десяти. К тому времени вальс уже играли несколько раз, и сейчас он снова закончился. Зазвучала новая мелодия.
- Это краковяк? - Екатерина Александровна улыбнулась. Ей нравились подобного рода танцы. - Да, звучит краковяк. Идем же танцевать, - вновь пришлось перейти на шепот, чтобы никто не заметил, что она пренебрегает всеми мыслимыми и немыслимыми правилами поведения на балу. Но она надеялась, что Тадеуш Адамович ее простит.

Отредактировано Екатерина Телешева (2021-08-17 18:19:25)

Екатерина Александровна улыбнулась. Она любила получать комплименты от тех, кому она нравилась, и знала, что порой комплименты могли стать очень прибыльными. Но Китти была не из тех женщин, кто мог бы терпеть покровителей, которые ей не нравились. Она предпочитала и сама чувствовать симпатию к человеку, который был рядом с ней. Но комплименты были отчасти ее маленькой слабостью. Ей нравилось чувствовать, что она красивее, лучше или умнее других. По крайней мере, на словах тех людей, которые ей об этом говорили.
- Для меня оно тоже первое, - призналась Телешева, хотя прекрасно поняла, о чем говорит Тадеуш Адамович. Эти девушки, так называемые дебютантки. Те, кто впервые вышел в свет. Насколько знала Китти, их родители всегда возлагали большие надежды на подобные балы. Главной их надеждой было завести хорошие знакомства и найти достойного мужа. Конечно, насчет "достойных" Екатерина поспорила бы. Те, кто еще юн, вряд ли бы воспринимал семейную жизнь всерьез, а те, кто уже имел за плечами опыт брака, наоборот, слишком суров в этом вопросе. В его голове уже есть идеал женщины, которую он ищет, и соответствовать подобным идеалам порой бывает невозможно. - Берегитесь, Тадеуш Адамович, - с улыбкой проговорила Екатерина Александровна. - Это с виду они такие кроткие и милые, но я знаю женскую натуру. Вы можете попасть в число потенциальных женихов. Если, конечно, вы не женаты.
Екатерина Александровна говорила легко, даже с шуткой. Хотя сейчас и сама поймала на мысли, что личная жизнь ее кавалера на этом балу показалась ей интересно. Она и правда далеко не все знала о Тадеуше Адамовиче, а стоило признать, что он ей был симпатичен.
На имя генерала Екатерина Александровна никак не отреагировала. Она о нем даже и не слышала, хотя выглядел он весьма колоритно. Достаточно того, что уши у него были настолько большими и оттопыренными, что взгляд невольно останавливался на нем. Китти вновь взглянула на дебютанток и продолжила:
- Наш род тоже дворянский, - проговорила Китти так, будто бы раскрыла Тадеушу Адамовичу самую большую тайну. - Только обедневший. В детстве, еще до того, как стала обучаться при Императорском театральном училище, матушка часто рассказывала про наш род. Мы жили в Тульской губернии. Но было это так давно, что сейчас мало кто об этом вспоминает.
Екатерина Александровна считала это большой несправедливостью - почему кто-то до сих пор мог похвастаться своей родовитостью, а кто-то должен был лишь тешится тем, что его род некогда был знатен? Будь все иначе, Китти могла бы быть какой-нибудь княжной.
Глаза Китти загорелись, когда Тадеуш Адамович на краковяк. Екатерине Александровне очень нравилась музыка, которая играла, и она легко подстроилась под темп. Слух у девушки был отменный, а столько лет обучения в Императорском театральном училище не прошли даром. Телешева оглянулась, некоторые артисты их труппы тоже пустились танцевать. Девушек обступило не мало поклонников, и успех они имели едва ли не больше, чем те самые дебютантки. Это было не удивительно, артистки явно отличались от других девушек, словно стайка каких-то райских птичек.
Екатерина Александровна вся отдалась танцу. Ей было приятно находиться рядом с Валевским, чувствовать свою руку в его руке, как некий залог уверенности в танце. И действительно, вел он ее очень хорошо.
- Мы изучали историю танцев, - заговорила Екатерина Александровна, когда они остановились. Краковяк - танец быстрый, во время него поговорить бы не удалось. - Вы знали, что этот танец появился еще пять столетий назад, и раньше его танцевали только мужчины? Кажется, на балах он появился только в нашем веке. Благодарю вас, - легкий полупоклон. - Я бы действительно не отказалась от шампанского. Пойдемте туда, там кажется не так многолюдно. Ах, смотрите, какая дама идет. Должно быть, графиня. А это, видимо, ее дочь. Так юна и, - Китти понизила голос, - дурна.
Для Екатерины Александровны подобный бал оказался первым, поэтому она с интересом разглядывала людей, иногда забывая о чувстве такта, и что разговаривает она вовсе не с Нази. Екатерина Александровна запнулась, украдкой взглянула на Тадеуша Адамовича.
- Простите, я говорю глупости. Может лучше, вы что-то расскажете о себе? Например, вы помните ваш первый бал?

Екатерина с удивлением посмотрела на своего сегодняшнего кавалера. Она не ожидала, что дамы, о которых она только что говорила, подойдут именно к ним. Возможно, в этом даже была некая вина Екатерины Александровны, ведь она рассматривала их без какого либо зазрения совести. Даже, пожалуй, чуть откровеннее, чем стоило бы это делать. Телешева знала такой тип людей, каковым была графиня. Так, по крайней мере, она считала. Обычно именно такие люди и посещали театры и снимали самые дорогие и удобные ложи. Обычно именно такие люди мало разбираются в искусстве, но готовы всякий раз рукоплескать артистам, когда они выходят на сцену, а на самом деле вовсе и не следить за тем, что происходит на сцене в этот момент. Но такому типу людей и не требуется подобное. Они уже хороши только потому, что родились в дворянском роду и живут всю свою жизнь на виду у высшего света Российской Империи.
- Добрый вечер, - Екатерина Александровна присела в неглубоком поклоне перед графиней и приветствовала легким кивком головы ее дочку. - И, правда, вечер чудесный. Здесь так красиво.
Она вновь перевела взгляд на девушку по имени Мари, и вновь отметила про себя, что она довольно дурна собой. Но, как оказалось, внешний вид отнюдь не является основным достижением юной девушки. Гораздо важнее было то приданное, которое сможет передать ее отец-граф.
Телешева рассмеялась, услышав комментарий Тадеуша Адамовича. Но еще больше ей было приятно, что в этот вечер он был с ней. Это была очень приятная компания, и Екатерина должна была благодарить Анастасию Андреевну за то, что она их познакомила. Телешева знавала мужчин и прежде, оттого и умела находить в их обществе выгоду для себя. И одним из немаловажных моментов был и внешний вид ее кавалера. Менее всего Китти нравились те, кто очень дурны собой или те, кто излишне красивы. И тот, и другой тип людей пугал ее и даже смущал. Одни: оттого, что считали себя недостойными ей, другие - оттого, что считали недостойной ее саму.
- Мы могли бы встретиться где угодно, - проговорила Екатерина Александровна, когда графиня и ее дочь прошли мимо. - Я всегда верю в то, что если людям суждено встретиться хотя бы раз в своей жизни, то они обязательно встретятся.
Какое-то время Екатерина еще смотрела на графиню и ее дочь, и никак не могла решить, кто, все же, более счастлив: она или Мари? Она не имеет того приданного, никогда не будет иметь такого веса в обществе, но зато вольна сама выбирать, как ей жить. И пусть жизнь артистов считают более фривольной, чем принято в обществе, Китти все же считала, что такая жизнь ей по нутру более, чем могла бы быть жизнь дочери графини.
Екатерина Александровна внимательно взглянула на своего собеседника, пытаясь угадать, что его так раздосадовало в ее просьбе рассказать о прошлом. Некоторые мужчины очень любят вспоминать, особенно, если речь идет о тех событиях, о которых можно было бы похвастаться. Возможно, Тадеуш Адамович вовсе не такой. Отчего-то это понравилось Китти. Хвастунов она не любила.
- Вам, мужчинам, несомненно, везет в этом многим больше, - заговорила Екатерина, чтобы показать, что она вовсе не настаивает на то, чтобы погружаться снова в воспоминания, коль это так неприятно. - Женщинам же надо выйти замуж, чтобы стать свободными. Вы же можете позволять себе свободы многим больше. Как вы считаете, разве это справедливо? Возможно, кто-то из этих юных девушек тоже хотел бы выбирать себе развлечение по духу. Наверное, вы думаете, что артисты всегда развлекаются? О, нет. Это очень тяжелая работа. Не сомневайтесь. - Екатерина с улыбкой покачала головой, глядя, как другие артисты труппы Дидло уже нашли себе партеров по танцам.
- Пожалуй, кажется объявляют уже. - Кажется, даже часть традиций была соблюдена. И теперь ее уже пригласил Талеуш Адамович, а не она его.
Объявили мазурку. Мазурка считалась танцем удивительным. Она выявляла те свойства мужчин и женщин, которыми они наиболее привлекали друг друга. Каждый играл свою роль: дама легко неслась вперед, и самый поворот ее головы, так как ей приходилось смотреть на кавалера через свое приподнятое плечо, придавал ей дразнящую ауру непостижимости, в то время как вся инициатива танца оставалась в руках кавалера.
Екатерина Александровна осталась очень довольной мазуркой. Ее голова даже слегка кружилась от этого вечера, шампанского и танцев. Она ощущала себя по-настоящему счастливой.
- Тадеуш Адамович, становится душно. Вы не находите? - Легкий кивок головы в сторону выхода из зала и улыбка, которая должна была бы убедить Валевского, что он правильно ее понял.

Екатерина внимательно посмотрела на Тадеуша Адамовича, пытаясь угадать, о чем он думает сейчас. Кити считала, что знала мужчин не плохо. Они не редко бывали в в гримерных комнатах актрис, и если даже сама Екатерина Александровна не была предметом всеобщего воздыхания в силу своего юного возраста, то она видела большое количество поклонников той же Истоминой, которая блистала во многих главных партиях. В актерской среде не было принято скрывать свои связи. Наоборот, некоторые даже любили ими хвастаться. Поэтому Екатерина Александровна даже за столько не долгую службу в Большом театре Петербурга узнала о мире и мужчинах очень многое. И теперь она гадала, все ли верно истолковал Тадеуш Адамович.
Безусловно Екатерине Александровне было приятно. Чаще всего все внимание уделяется той же Истоминой. Даже сейчас Авдотья Ильинична горделиво расправив плечи говорила с несколькими кавалерами одновременно. И так смеялась, что окружающие непременно сочтут ее очаровательной, хотя Истоминой уже было двадцать четыре года. Но для актрисы года считались по иному. Это барышни к двадцати четырем годам уже обзаводились семьями, актрисы же даже не обращали внимание на подобное. Самое важное - это то, что актриса могла выходить на сцену и все еще блистала на ней, и не важно, сколько ей лет. Хотя сама Кити была еще юна. И она чувствовала, что и в этой юности ее сила. Возможно, именно поэтому Тадеуш Адамович так смотрит на нее.
- А какая задача у вас? - Спросила Екатерина Александровна, вновь очаровательно улыбнувшись. О нет, на сегодня Тадеуш Адамович только ее кавалер. Не хватало, чтобы и он стал почитателем Истоминой, которая как-то неоднозначно поглядывала на Телешеву и ее спутника. Так, по крайней, казалось
Но настроение Кити стало еще лучше, когда она поняла, что Тадеуш Адамович с ней солидарен. Гостей становилось все больше. Некоторые, насколько Екатерина была сведущая в балах по чужим рассказам, приезжали сюда после того, как наносили другие визиты и намеревались провести всю ночь на балу. Екатерина Александровна видела, что стало появляться много новых лиц.
В то время, как они покидали дом графини Ковальской, другие, наоборот, заходили внутрь. Они бросили взгляд на Валевского с явным недоумением. Эти взгляды не укрылись от Телешевой, стало быть, это были знакомые Тадеуша Адамовича. Но девушка уже не обращала на них никакого внимания, гораздо больше ее волновало то, что сейчас они с Валевским смогут уехать отсюда куда-то, где смогут побыть наедине. Пусть спустя какое-то она больше не увидит его никогда, но в этот вечер Екатерина Александровна меньше всего хотела думать о расставаниях. Они были неизбежными спутниками всей ее жизни. Даже родители, и с теми она рассталась еще будучи совсем маленькой. Но сейчас думать об этом Кити не хотела. Пусть это будет всего лишь один вечер, но она хотела навсегда запомнить этот вечер.
- Тадеуш Адамович, - Екатерина Александровна протянула руку, когда Валевский помог ей забраться в экипаж. - Я думаю, что сейчас мы должны подумать о себе. Пусть развлекаются там без нас.
Любопытство брало верх, но Екатерина не могла позволить себе быть любопытной. Общение с мужчинами - это тоже определенный род искусства, и Телешева знала, что иногда надо быть довольно аккуратной. Тягостное молчание тоже не способствовало бы продолжению вечера. Поэтому она решила завести беседу.
- Мне тоже совсем не совестно, Тадеуш Адамович. Я, кажется, видела, что там, на балу, были ваши друзья. Должно быть вы бы хотели пообщаться с ними. Но мне не совестно, право слово, не совестно, что они остались без вашего общества.
Кити перевела взгляд на улицу, наблюдая за тем, как уже начали гасить фонари. Должно быть, уже довольно поздно. Но вряд ли кто-то ее хватиться. Шарль Дидло говорил, что графиня Ковальская принимает гостей обычно до самого утра.